На заре появления* гипноза считалось, что магнетизер, которого позже стали называть гипнотизером, обладает властью навязывать свои внушения* пациентам, которые вдруг ста¬новятся пассивными (см. Месмер*, Пюисепор*, Брэйд*, Льебо* и Бернгейм*).

Бернгейм хорошо понимал разницу между принятием внушения и его реализацией, но он полагал, что оба эти параметра усиливаются как в обычном, так и в вызванном (гипнотическом) сне (1916). Считалось даже, что в гипнотическом состоянии человека можно заставить принять любую идею и/или совершать поступки, противоречащие его взглядам (см.: принуждение в гипнозе*).

Такое понимание противоречит современному определению гипноза. Можно управлять реализацией внушений (см. идесдинамизм*), но не их принятием. Пациент в гипнозе волен отказаться от того, что ему не подходит, более того, в новом гипнозе* оператор постоянно просит пациента сотрудничать и подвергать критике то, что он ему предлагает, чтобы все возникающие феномены исходили только от пациента.